Старинные письма. Речевой этикет в российской империи Письма 18 века примеры

Из истории почты

В Московском государстве второй половины XVII столетия письма писали очень редко, и большинство избегало посылать их по почте, так как относилось к почте, - этому «немецкому» нововведению, крайне недоверчиво. Как ни странно, но сейчас недоверие к российской почте снова возродилось. Письмо, отправленное с одного конца города в другой, идет не менее недели! Но это так, небольшое отступление.
Слово «письмо» вошло во всеобщее употребление лишь с XVIII столетия. До этого на Руси использовали название «грамота», «грамотка» (грамотка посыльная), а позднее некоторое время в ходу было, перекочевавшее к нам из Западной Европы, слово «эпистола» (отсюда – эпистолярный жанр).

Определяя письмо как «один из способов обмена мыслей и чувств», и с юмором заметив, что «письмо есть такое имя существительное, без которого почтовые чиновники сидели бы за штатом, а почтовые марки не были бы продаваемы», А.П.Чехов в рассказе «Новейший письмовник» наставлял: «Письма надлежит писать отчетливо и с разумением. Вежливость, почтительность и скромность в выражениях служат украшением всякого письма; в письме же к старшим надлежит, помимо того руководствоваться табелью о рангах, предпосылая имени адресата его полный титул: например – Ваше превосходительство, отец и благодетель, Иван Иванович».

Дорогой Иван Иванович! Уважаемый Генерал! Ваше Королевское Величество! Разлюбезная Катерина Матвеевна! Так уважительно и скромно, или почти так, коротко и ясно начал бы свое письмо наш современник, свободный от условностей в обращении наших предков, живших в XIV, XV, XVI, и отчасти XVII столетиях, - условностей, игравших, однако, в общественной жизни гораздо большую роль, чем сейчас.

Русские письма XVII столетия отличались крайним многословием, растянутостью и витиеватым слогом. Вот обращение в одном из писем к боярину:
– «Государского благоименительства знамениту и на враги победителю храброму и крепким скипетром огражденному, за православную веру крепко стоятелю, оружнику изрядному, милостивому моему государю (имярек»).
Или в другом письме – к живущему в деревне помещику:
– «Живущему в тишине и в благоденствии и во всем благою добродетелию цветущему, истинныя христианския веры насыщающемуся, государю моему (имярек)».
В официальных письмах на Руси до XVIII столетия сохранялся обычай называть начальника в официальных письмах «отцом». «Премилостивый мой отец и государь Федор Матвеевич», - начинал свое письмо к Азовскому губернатору графу Апраксину боярин Кикин.
А вот письмо от почтового чиновника царю, ярко характеризующее стиль XVII века (1678 г.). В переводе на современный язык, смысловое содержание этого послания свелось бы к простой фразе: - «Прошу предоставить мне отпуск». Но в те времена так писать не принято, и вот, соблюдая традиции и правила своего времени, чиновник пишет:

– «Великому Государю, Царю и Великому князю Алексею Михайловичу, всея Великия и Малыя и Белыя России самодержцу бьет челом холоп твой Фадейко Крыжевский. По твоему Великий Государь указу велено мне в селе Мигновичи на Литовском рубеже ведать Виленскую почту. Милосердный Великий Государь, Царь и Великий князь всея Великия и Малыя и Белыя России самодержец, пожалей меня, холопа своего, вели Государь, меня на время отпустить к Москве для моих делишек, а почте без меня никакой задержки не будет, и о том вели, Государь, послать в Смоленск свою Государеву грамоту. Царь, Государь, смилуйся».

Значительно проще и менее выспренним был стиль семейных писем. Во Временнике Императорского Московского Общества истории и древностей российских напечатано несколько таких писем, одно из которых адресовано А.Н.Безобразову (стольник при царях Алексее и Федоре). При Петре был воеводой. Это письмо от его племянника начинается словами:
– «Государю моему дядюшке Андрею Ильичу племянничишка твой Васька Семенов челом бьет, многолетно, государь, здравствуй дядюшка, на многие лета и с тетушкою с Агафьею Васильевною и со всем своим праведным домом да пожалуй, государь, прикажи писать про свое многолетнее здоровье и про тетушкино».

Характерным для письма того времени было самоуничижение авторов, причем не только в обращении низших к высшим («холоп твой Фадейко»), но и между людьми, равными по положению. Уничижительными полуименами называли себя в письмах даже важнейшие особы. Так, например, князь Юрий Ромодановский писал князю Василию Голицыну: «Юшка тебе челом бьет». Жена князя Голицына подписывалась в письмах к своему мужу: «женишка твоя, Дунька, много челом бьет до лица земного». Боярин Кикин письмо Апраксину заканчивал словами: «раб Вашего Сиятельства Петрушка Кикин».

Даже Петр I в своих письмах, относящихся к XVII веку, придерживался принятых форм, подписывая свои письма к родным: «недостойный Петрушка».
Однако уже в 1701 г. Петр I своим указом повелел с 1 января 1702 г. людям всякого звания «писаться полными именами с прозваниями».
Право на применение «прозвания» было строго регламентировано. Писаться с -вичем (т.е. с отчеством – «Иванович) разрешалось с монаршьего благоволения. До 1780 года в этом отношении соблюдались иерархия и постепенность: высшие чины – до коллежского советника писались с «вичем» и заносились в официальные списки, надворные советники и майоры – …ов сын» (Иван, Петров сын) а следующие чины – вовсе без отчества.

Кроме того, Петр повелел не бить челом и вместо холопов называться рабами. Чтобы ввести в переписку европейские нравы, он приказал в 1708 г. перевести с немецкого языка книгу «Приклады, како пишутся комплементы разные», в которой обращение к лицу на ты было заменено обращением на вы.

Вместе с усвоением при Петре Великом европейских нравов и обычаев изменялась и прежняя форма русского письма. Уже в 20-х годах XVIII столетия в частной переписке входит в обыкновение называть корреспондента без излишнего подобострастия – милостивый мой государь или просто милостивый государь и подписываться готовый к услугам, покорный слуга, раб послушный, слуга покорный и верный и тому подобное. Так, постепенно совершенствуясь, сформировался теперешний стиль письма, отвечающий требованиям времени и темпам современной жизни.

С той поры давно уже писание писем стало делом обыденным, привычным для всех слоев общества, выработались почти стандартные формы обращения к адресату и различные стили письма, в зависимости от его назначения и характера. Как написать деловое письмо, письмо любовное, письмо от мужа жене, отцу родному, церковному иерарху – ответы на эти и подобные вопросы можно было найти в пособиях и письмовниках. Когда не было ни пособий, ни письмовников, действовали традиции и неписанные правила.

Если в личной переписке нашего современника условности отброшены и к близким людям чаще всего обращаются со словами дорогая, дорогой, милый, любимый, то в официальном делопроизводстве формы письменного делопроизводства жестко регламентируются и образцы деловой переписки заложены в программы для компьютеров и многочисленные руководства.

(По материалам журналов «Почтово-Телеграфный журнал», «Почтово-Телеграфный вестник», «Почтово-Телеграфное эхо».)

Любовные письма!

Листки бумаги, закорючки, собранные в книжицу черно-белые вереницы страниц. Но если открыть книгу и вчитаться, от полыхания страсти раскаляется бумага, черные строчки отливают алым заревом, как стаи взвившихся в небо огненнокрылых жар-птиц... Будто жидким огнем писала свои безумные любовные послания монахиня из Португалии. В письмах Элоизы рдеет кровь ее сердца. А французский король Генрих III, будучи еще наследником престола, писал любовные письма герцогине Конде настоящей кровью. Он бил кончиками пальцев по утыканной иголками подушечке, а потом смачивал перо каплями крови. Чего только не увидит пробудившееся воображение в этих посланиях! Увидит слезы Анны Болейн, которые почти смыли нацарапанные на тюремных стенах дрожащие буквы. Увидит застывшее над листком бумаги, искаженное сладострастием лицо другого узника, Мирабо. Не только увидит, но и услышит: в коротких, своенравных посланиях Наполеона услышит барабанную дробь, призывный глас боевых рожков... Не будем искать всего этого в венгерских любовных письмах, от былых времен у нас сохранились по большей части только весточки мужу или жене, жениху или невесте.

Начнем с XVI века. Вот что пишет муж жене. На внешней стороне письма:

“Для передачи моей возлюбленной супруге, госпоже Кларе Шоош, в собственные руки моей любезной супруги.

Эрриштен (комитат Нитра)”. Внутри:

“Возлюбленная моя Клара! Напиши мне касательно твоего здоровья, как ты жива есть. Далее, любезная моя супруга, послал тебе всяких птиц, дрозда послал, можешь держать его живьем; еще послал двух витютеней. Еще послал огурцов, и послал ромашек, и ноготков послал, кроме того, послал розового алтея, теперь уж вам довольно розового алтея. Отпиши мне: ежели наберу еще, отсылать ли и дальше? Кроме того, возлюбленная моя супруга, могу сказать тебе, что приехал сюда в Угроц в воскресенье после полудня, но с мачехой моей покуда не свиделся. Еще имеются тут твои утки, куры, как и гуси, с ними разом отошлю к тебе и матушку. Не могу поведать тебе никаких новостей, окромя как о госпоже Заи. Поутру турки схватили Гергея, так госпожа Заи - доподлинно ведаю - страшно об нем убивается. Дражайшая супруга, мои башмаки, что у сапожника заказывал, забери от этого человека. Ястребов (ловчих птиц) не оставляй, а препоручи их Михоку, чтоб он давал им корму, я бы с ними занялся, ежели самка смирная. Еще, любезная супруга, послал тебе мускатных груш, спелые собери и высуши; побереги себя, паче чаянья не съешь чего, а то расхвораешься.

На том да пребудет с тобой всемогущий Господь, любезная супруга. Ястребов не оставь. Писано в Угроце, в пятый день месяца Святого Иакова. Anno 1575 (Anno - в год, в лето (лат.)) .

Твой возлюбленный супруг Петруш Заи т.р.”. (М. р. (motu proprio) - здесь и далее - собственной персоной (лат.))

Судя по всему, в XVI веке между супругами существовал тот же негласный уговор, что и теперь: муж преподносит подарки, жена принимает, и оба им радуются. Точно так же были популярны и всевозможные “комиссии” мужьям, как видно из письма Анны Бакич к мужу Михаю Реваи:

“Выразивши готовность всячески служить Твоей милости, любезный мой господин, по сердцу мне было бы услышать, благополучно ли доставил всемогущий Господь твою милость до Пожоня, я, благодарение Богу, добралась до дому в целости. Не посылала твоей милости ничего нового, разве что два гусиных яйца отослала твоей милости. Еще, любезный мой господин, прошу твою милость купить мне пуговиц малюсеньких тридцать штук на мой испанский кафтанчик, черных, иначе готов был бы, да за ними проволока. Прошу твою милость, любезнейший мой супруг, послать мне жемчугу, да зеленого шелку не забудь. Да сохранит Господь твою милость в добром здравии и да пошлет твоей милости удачу, возлюбленный мой супруг. Писано в Холиче в понедельник, anno 1556. Дочь твоей милости Анна Бакич

P.S. Ежели писано с ошибками, прошу прощения твоей милости, ибо писала под вечер в изрядной спешке”.

В этом письме есть все, что издавна принято называть “вечно женским”. Кокетливая ласковость (Анна называет себя дочерью мужа), поручения насчет пуговиц, жемчуга, дата с изъяном - поскольку без месяца, намеки на бережливость и домовитость - тут очень кстати подвернулись гусиные яйца. Поистине любовные письма писала своему отсутствующему мужу Имре Форгачу Ката Зрини. По ним видно, что перо любящей женщины едва поспевало за рвущимися наружу чувствами. Вот одно из них:

“До смерти моей отдаю себя в услужение твоей милости, равно как и любящее сердце мое отдаю дорогому господину; прошу у Отца нашего Всевышнего для твоей милости несказанного множества благ для тела нашего и души нашей, ибо едины они у нас, милый мой возлюбленный господин; да ниспошлет Всемогущий твоей милости многие добрые лета, помолимся Господу во имя чистоты его святого имени и нашего спасения.

Прошу, мое сердце, возлюбленный мой господин, чтобы твоя милость поспешила домой; я ожидаю твою милость на завтрашний день, ежели не сможете прибыть, буду в горькой тоске. Засим отдаю себя в полное распоряжение твоей милости до самой моей смерти и чистосердечную любовь мою к твоей милости, а равно любящее сердце отдаю возлюбленному господину души моей. Дай, Господи, твоей милости, возлюбленному и дорогому моему господину, поскорее доехать до дома в добром здравии и дай мне, Господи, увидеть твою милость, возлюбленного и дорогого господина души моей, в том добром здравии и счастии, в коем многие благополучные годы проживем мы по милости владыки небесного и земного. Писано в Бихе, под вечер четверга около 5 часов. 1572. Покорная твоей милости дочь и супруга Ката Зрини”. Это письмо не содержит почти никакой информации, оно сплошь - нагромождение нежных и любовных слов. Месяца, конечно, не указано и здесь...

XVII ВЕК

Письмо невесты к жениху. Спокойные, сдержанные фразы. Не менее характерно и обращение: жених пока еще только “любезный сударь”. На наружной стороне письма:

“Писано милостивому господину Миклошу Бетлену, моему любезному государю”. Внутри:

“Почитая Вас как моего государя, с покорностию готова служить твоей милости, да благословит Господь твою милость всяческим духовным и телесным благополучием.

Не могу упустить случая, чтобы не написать твоей милости, прошу Господа, дабы письмо мое нашло твою милость в час доброго здравия, воистину, я сильно печалилась о плохом состоянии твоей милости, мы теперь, слава Богу, пребываем в бодрости, ее милость любезная государыня матушка также бодра, да и я, слава Богу, здорова, дай, Господи, чтобы и твоя милость пребывала в добром здравии. Я отослала твоей милости, любезный сударь, хорошую рубашку, дай, Господи, твоей милости носить ее на доброе здоровье.

Засим вручаю себя твоей милости под покровительство Божьего провидения. Писано в Ал Деде 4 апреля, anno 1668. Покорная слуга твоей милости Илона Кун т.р.

P.S. Государыня матушка готова с любовью служить твоей милости”.

“Для передачи моей возлюбленной нареченной, благородной Илоне Кун”.

“Возлюбленное мое сердце. ...Покуда я, моя милая, все еще не могу предстать пред очи твои, а день нашей радости приближается, хочу напутствовать тебя посредством письма, поверь, душа моя, при таких обстоятельствах приближаются и козни дьявола, и людские пересуды, а порой и настигающая десница всемогущего Господа, но лекарства ото всего этого - только чистосердечная и ревностная молитва единому Богу, а с нашей стороны - полное упокоение друг в друге и истинная любовь, и чем скорее, ненаглядная моя, сии чувства произрастут в тебе, тем скорее мы придем к счастию. Заблаговременно приуготовляйся также к тому, что ты предстанешь пред множеством глаз, на нас двоих будет дивиться несколько сот человек, держи себя так, чтобы даже наизавистливейшие языки могли сказать самую малость дурного, хотя, конечно, невозможно, чтобы люди вовсе не судачили о нас, не тревожься, душа моя, об этом и не пугайся. Бог не оставил тебя многими прекрасными как телесными, так и духовными дарами, довольно будет, ежели ты покажешься своей набожностью, покорностью родителям и целомудренной и истинной любовью ко мне. Волосы твои, как я уже не единожды говорил почтенной матушке, коли длинны, попробуйте убрать, надобно склонить к согласию и старого барина, в прическу по нынешнему обычаю, чтоб не говорили, будто мы (или же вы) какая деревенщина. Засим, возлюбленная моя горлица, милая красавица, да сопроводит нас Господь ко всему хорошему и увенчает наше благородство всяческой благодатью. Сего желает твой искренно любящий, верный нареченный. Прелесть моя. 12 мая 1668 года, Сент-Миклош. Миклош Бетлен т.р.

Итак, невесту семнадцатого столетия нужно было уговаривать, чтобы она к свадьбе сделала модную прическу, более того - приходилось добиваться согласия тестя на это.

До наших дней дошло еще одно симпатичное письмо того периода - послание в стихах капитана гайдуков в армии Дердя Ракоци II, Пала Фратера, к жене, Анне Барчаи. Оно датируется приблизительно 1660 годом.

Адрес: “Для передачи дорогой любезной супруге Анне Барчаи”.
Лимон с апельсином был рад получить я,
А что от тебя - никогда не забыть мне,
То превыше всего не устану ценить
И еще услужу тебе, коль буду жить.
Я тоже отправил гостинец с нарочным
И оным тоску по тебе укорочу.
Она, как дозорный, вопит днем и ночью
Иль трубит, как олениха, клича телочка.
Прошу, моя радость, меня не забудь,
На меня из-за горестей не обессудь,
Очисти с души моей уныния муть,
Хорошенько упрячь меня в сердца закут.
Цепочку премилую с новой огранью
Послал я, чтоб сердце утишить в изгнанье,
Чтоб была без из"яну приложил я старанье,
Дай Бог, покрасуешься в ней на гулянье.
Стихи эти спрячь на груди своей милой
И помни, что верен тебе до могилы,
Приди же скорее, о день быстрокрылый,
Когда прочитаю их вместе с любимой.
На скалы дикие птицы слетаются;
Поутру, лишь солнца луч закачается,
Пугая зверье, что к шатру подбирается,
Пишу, весь иззябший, а сердце мается.
Бог с тобой, ежели стихи придутся по сердцу, спрячь в сундучок,
ежели нет... кинь в отхожее место.

(Не могу умолчать о том, что и на этот раз жена получила в подарок золотую цепочку, а муж - апельсин и лимон.)

XVIII ВЕК

Странное чувство овладевает человеком, когда он читает любовные письма племянника куруца Антала Эстерхази, французского генерала и наместника в Рокруа Балинта Эстерхази, которые тот писал своей жене (Lettres du Cte Valentin Esterhazy a sa femme. Paris, 1907) . Он писал по-французски, да, возможно, и знал-то всего одно венгерское слово, которым постоянно называет жену - “Chere Szivem” (Chere-дорогая ((pp.), szivem-мое сердце (венг.)) . Генерал избегал сентиментов и излияний. О глубине чувства любящего мужа скорее свидетельствует невероятное количество писем: куда бы ни занес его вихрь истории, в первую же свободную минуту он садился к письменному столу, чтобы подробно отчитаться перед женой обо всех событиях. Из многотомной переписки французы по крупице выбирают ценные исторические сведения о той эпохе, нас, венгров, больше интересуют те несколько строк, в которых на протяжении двадцати лет Балинт Эстерхази на разные лады повторял одну и ту же мысль:

я люблю тебя! Вот несколько примеров из многих тысяч писем:

1784. Версаль. “Храни тебя Господь, Szivem, так больно, что не вижу тебя, скорбь мою смягчает только наслаждение писать тебе...”

1784. Компьень. “Нет у меня иного желания, chere Szivem, как только быть с тобой, я не помедлил бы и минуты, ежели бы мог помчаться к тебе... Еще раз обнимаю тебя от всего сердца, с болью заканчиваю писать, ибо по крайней мере таким образом пребываю вместе с той, которая мне дороже всех, которую люблю до безумия...”

1785. Гискар. “Был у герцога D"Aumont. Он живет с одной женщиной. Все утро думал о том, насколько иная жизнь у мужчины, у которого есть любящая жена... Всегда быть вместе с тобой, Szivem, величайшее счастье, которого только может пожелать человек... Первый счастливый день в моей жизни был тот памятный вторник, второй - наша свадьба, третьим будет день рождения нашего долгожданного ребенка... Никогда еще неделя не длилась столь бесконечно, и, должно быть, так будет всегда, пока мы вдалеке от милых нашему сердцу существ; поэтому да благословит Господь короткие дни...”

1786. Лион. “Моя дорогая, все время думаю о тебе и корю себя за то, что причастен к наслаждению, которого ты не можешь разделить со мной... Береги себя ради того, кто тебя любит больше всех на свете и живет единственно затем, чтобы сделать тебя счастливою...”

1791. Вена. “Поцелуй за меня наших деток и каждую минуту помни, что я думаю сейчас о тех, кого люблю...”

1791. Сентпетервар. “Да храни тебя Бог, люби меня, думай обо мне, целуй детей; я не питаю греховной зависти к твоему счастью за то, что ты можешь обнять их, единственно хотелось бы и мне разделить его и заключить в свои об"ятия их матушку...”

Для полноты картины не могу умолчать о том, что в конце изрядного числа писем имеется фраза: “...mille choses tendres a maman” (“тысячи нежных пожеланий маменьке”). То есть влюбленный воин на протяжении многих лет не забывал передавать нежные приветы теще.

XIX ВЕК

Появляется новый вид литературы - письмовники. У поднимающего голову юношества третьего и четвертого сословий сердце бьется точно так же, как у кавалеров и дам былых времен, только вот перо не послушно им. И тогда они обращаются за помощью к книгам-образцам, где находят готовые формы, которые остается только заполнить пылающими чувствами. Карманная книжица “Блистательный собеседник” (“Diszes Tarsalkodo”), вышедшая в 1871 году в Пеште уже четвертым изданием, именно такого рода. В главе о любовной переписке анонимный автор прежде всего советует обратить особенное внимание на внешнюю и внутреннюю благопристойность писем. Что касается внутренней благопристойности, то ее можно только одобрить, но что имеет в виду автор под внешней благопристойностью, не совсем понятно. Может, он намекает на розовую, надушенную бумагу? Или, наоборот, предостерегает от нее, опасаясь, что влюбленный юнец ухитрится перемазать весь конверт? Предостережения и пожелания сопровождаются практическими напутствиями вроде того, что автор любовного послания “должен быть верен своей натуре и писать, как подсказывает сердце”. Тут же, в качестве примера для подражания, дается образец воплощенной искренности и сердечного наития:

“Милая барышня N.1 Моя любовь к Вам неугасима. С той поры, как я узнал Вас близко, я потерял покой. Меня не покидает Ваш очаровательный образ, который витает надо мной с нежной улыбкой. С той поры, как я познакомился с Вами, я бодрее шагаю сквозь водовороты жизни, и в моем счастливом одиночестве на глаза мне набегают слезы, которые я предназначаю Вам в жертву. О, осчастливьте ответной любовью Вашего верного обожателя N. N.”

Ну если такие слова не тронут сердце барышни, тогда уж его не тронет ничто.

Естественно, любовь правомочна только тогда, когда сквозь водовороты жизни ведет к благородным целям. Поэтому после того, как молодые нашли общий язык, пора начать разговор о супружестве. Это надлежит сделать следующим образом.

“Любимая Минка!

Это письмо полетит к тебе на розовых крыльях любви, чтобы передать чувствования моего сердца. Ах, если бы я мог убедить тебя, что я люблю навеки. Исполни же мое желание, и если до сих пор в наших отношениях мы держались определенных границ, покажем наконец открыто, что мы понастоящему любим друг друга. Поскольку твои родители давно знают меня, у них, я думаю, не будет возражений против нашего воссоединения, хотя они и богаче, чем мои (!). А если ты считаешь, что благоприятный момент уже настал, я сегодня же, не дожидаясь завтрашнего дня, буду с радостью просить твоей руки. Твой поклонник N. ждет от тебя ответа”.

Блистательному собеседнику даже в голову не приходило, что в жены можно взять бедную девушку, поэтому он не озаботился письмом на этот случай. Или, может, он считал, что бедной девушке ни к чему писать письма: ей только скажи, она сразу и побежит. Однако он предусмотрел те случаи, когда молодые еще не внесли полной ясности в дело и любят друг друга, так сказать, на расстоянии. В этой ситуации с предложением руки и сердца нужно обращаться к отцу и через него передать барышне послание, содержащее объяснение в любви. Барышня не отвечает на письмо, ибо так ей диктует почтение к родителям. Ответ пишет отец:

“Любезный друг! Мы польщены предложением замужества от юноши столь благородных устремлений, за какового мы имеем счастье Вас знать. Моя дочь с доверием, проистекающим от уважения к Вашим личным качествам, готова делить с Вами жизненные радости и заботы. Ждем Вас лично, дабы выразить свое согласие. С удовольствием примем Вас в любое время. N. N.”

Трудно провернуть сватовство более чинным образом. Неурядицы могут возникнуть только в том случае, если у отца барышни другое издание письмовника и ответ не совпадает с вопросом. Ну да все равно - форма не властна над сутью: если уж однажды вы доверились розовым крыльям любви, придется делить с дражайшей половиной радости жизни.

XX ВЕК

Закат любовных писем. Телефон обращает письменность в ненужную роскошь. Поколения, которые придут после нас, не будут, как мы, утопать в изобилии любовных посланий прошлых столетий. Но взамен нам предоставляют богатейший материал газетные рубрики под названием “Разное”. Хотя публикуемые в них объявления нельзя назвать любовными письмами в полном смысле слова, однако это послания, взывающие к любви. У кого есть время внимательно изучать эти рубрики, вырезать характерные объявления, сортировать их и собирать, перед тем возникнет прелестная картина интимной жизни современного большого города. Итак, от любовных посланий Петера Заи нас отделяют больше чем три с половиной века. Изменился и усовершенствовался язык любовных писем.

Апофеоз развития представляет собой помещенное ниже объявление, которое не буду комментировать, скажу только, что все несметное количество полученных ответов газета переслала в издательство. “Ищу женщину. Не интересуют истерички, бабушки, профессионалки, крашеные, франтихи, футбольные болельщицы, заядлые бриджистки, обожательницы киноактеров. Женюсь только на богатой (50 000). Особенно “бдительным” не буду. Итак, требуется: симпатичная, с хорошей фигурой, молодая (20- 24). БЕЗ ПРЕДРАССУДКОВ, с изысканными манерами, представительная (самокритичная). Отвечать НЕШАБЛОННО в филиал издательства. Да, мне 30 лет, рост 165 см, имею высшее образование, волосы каштановые. Есть 5 запломбированных зубов и лодка. Не люблю писать писем, лапшу и бриться. Люблю искренность, эментальский сыр и природу. 9527”.

Возлюбленная супруга - любезный сударь - дорогая жена - chere Szivem: шло время, века наступали друг другу на пятки, последнему так отдавили ноги, что он стал косолапым.

: Предлагаю: речевой этикет в Российской империи начала ХХ века в быту и армии. От дворника до императора. Читаем книжки, смотрим кино и сериалы, ходим в театры… Сталкиваемся с «вашим превосхожительством» и «вашим сиятельством». Однако чётких канонов, подробно регламентирующих нормы обращения, трудно найти, а те работы, которые есть — фрагментарны и малопригодны. Как темка?

Слово «этикет» ввел в обиход французский король Людовик XIV в XVII веке. На одном из пышных приемов у этого монарха приглашенным были вручены карточки с правилами поведения, которые должны соблюдать гости. От французского названия карточек — «этикеток» — и произошло понятие «этикет» — воспитанность, хорошие манеры, умение вести себя в обществе. При дворах европейских монархов строго соблюдался придворный этикет, исполнение которого требовало как от августейших лиц, так и от окружения выполнения жестко регламентированных правил и норм поведения, иногда доходивших до абсурда. Так, например, испанский король Филипп III предпочел сгореть у своего камина (у него вспыхнули кружева), чем самому гасить огонь (ответственный за церемониал придворного огня отлучился).

Речевой этикет – «национально специфичные правила речевого поведения, реализующиеся в системе устойчивых формул и выражений в принятых и предписываемых обществом ситуациях «вежливого» контакта с собеседником. Такими ситуациями являются: обращение к собеседнику и привлечение его внимания, приветствие, знакомство, прощание, извинение, благодарность и т.д.» (Русский язык. Энциклопедия).

Таким образом, речевой этикет представляет собой нормы социальной адаптации людей друг к другу, он призван помочь организовать эффективное взаимодействие, сдерживать агрессию (как свою, так и чужую), служить средством создания образа «своего» в данной культуре, в данной ситуации.

Речевой этикет в узком смысле понимания этого термина используется в этикетных ситуациях общения при выполнении определенных этикетных действий. Эти действия могут иметь значение побуждения (просьба, совет, предложение, команда, приказ, требование), реагирования (реактивные речевые акты: согласие, несогласие, возражение, отказ, разрешение), социального контактирования в условия установления контакта (извинение, благодарность, поздравление), его продолжения и завершения.

Соответственно, основными этикетными жанрами являются: приветствие, прощание, извинение, благодарность, поздравление, просьба, утешение, отказ, возражение… Речевой этикет распространяется на устное и письменное общение.

При этом для каждого речевого жанра речевого этикета характерно богатство синонимичных формул, выбор которых определяется сферой общения, особенностями коммуникативной ситуации и характером взаимоотношений общающихся. Например, в ситуации приветствия: Здравствуйте! Доброе утро! Добрый день! Добрый вечер! (Очень) рад Вас приветствовать (видеть)! Разрешите Вас поприветствовать! Добро пожаловать! Мое почтение! Привет! Какая встреча! Ну и встреча! Кого я вижу! и др.

Таким образом, приветствие помогает не только выполнить соответствующее этикетное речевое действие при встрече, но и задать некую рамку общения, сигнализировать об официальных (Разрешите Вас поприветствовать! ) или неофициальных (Привет! Какая встреча! ) отношениях, задать некую тональность, например, шутливую, если молодой человек на приветствие ответит: Мое почтение! и т.д. Аналогичным образом распределяются по сфере их использования и остальные этикетные формулы.

Обращение (устно или письменно) к лицам, имеющим чины, было строго регламентировано и называлось титулом.Эти приторные словеса должны были знать все холопы, как «ОТЧЕ НАШ». ИНАЧЕ МОГЛИ БЫТЬ КРУПНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ!!!

Подданные русского государя непременно наказывались за прописки царского титула. И так же мера наказания зависела от серьезности проступка. Наказание по данному вопросу - являлось прерогативой высшей власти. Мера наказания фиксировалась либо в царском именном указе, либо в царском указе с боярским приговором. Наиболее распространенными наказаниями были битье кнутом или батогами, тюремное заключение на незначительный срок. Непременному наказанию подвергался не только факт искажения титула русского государя, но и применение одной или нескольких его формул к лицу, не обладавшему царским достоинством. Даже в иносказательном смысле подданным московского государя запрещалось употреблять по отношению друг к другу слова «царь», «величество» и пр. Если же такой факт имел место, он служил поводом для начала розыскной операции, ставился на контроль высшей власти. Показательный пример - «Именной царский указ «Об урезании языка Проньке Козулину, если по розыску окажется, что он называл Демку Прокофьева царем Ивашки Татариинова». Можно сказать, что в рассматриваемый период посягательство на царский титул было фактически приравнено к посягательству на государя.

Дворянский этикет .

Использовались такие формулы титулования: уважительным и официальным обращением было «милостивый государь, милостивая государыня». Так обращались к незнакомым людям, либо при внезапном охлаждении или обострении отношений. Кроме того, с таких обращений начинались все служебные документы.

Затем первый слог был отброшен, и появились слова «сударь, сударыня» . Так стали обращаться к людям имущим и образованным, как правило, незнакомым.

В служебной среде (гражданской и военной) существовали такие правила обращения: от младшего по чину и званию требовалось обращение к старшему по титулу – от «Вашего благородия» до «Вашего высокопревосходительства»; к особам царской фамилии – «Ваше высочество» и «Ваше величество»; к императору и его жене обращались «Ваше императорское величество»; великие князья (близкие родственники императора и его жены) титуловались «императорским высочеством».

Часто прилагательное «императорское» опускалось, и при общении использовали только слова «величество» и «высочество» («К его величеству с поручением…»).

Князья, не принадлежавшие к царствующему дому, и графы со своими женами и незамужними дочерями, титуловались «Ваше сиятельство», светлейшие князья – «Ваша светлость».

Вышестоящие по службе обращались к подчиненным со словом «господин» с добавлением фамилии либо чина (должности). Люди, равные по титулу, обращались друг к другу без формулы титулования (например, «Послушай, граф…».

Простолюдины, которые не знали чинов и знаков различия, использовали такие обращения, как барин, барыня, батюшка, матушка, сударь, сударыня, к девицам – барышня. А наиболее почтительной формой обращения к барину, независимо от его чина, было «Ваше благородие».

Воинский этикет . Система обращений соответствовала системе воинских званий. Полным генералам положено говорить Ваше Высокопревосходительство, генерал-лейтенантам и генерал-майорам - Ваше Превосходительство. Начальников и старших из штаб- и обер-офицеров офицеры, подпрапорщики и кандидаты на классную должность называют по чину, прибавляя слово господин, например господин капитан, господин полковник, прочие нижние чины титулуют штаб-офицеров и капитанов - Ваше Высокоблагородие, остальных обер-офицеров - Ваше благородие (имеющих графский или княжеский титул - Ваше Сиятельство).

Департаментский этикет использовал в значительной мере ту же систему обращений, что и воинский.

В русском государстве в XVI — XVII веках существовала практика ведения «чинов» — разрядных книг, в которые ежегодно заносились записи о состоявшихся назначениях служилых людей на высшие военные и государственные должности и о царских поручениях отдельным должностным лицам.

Первая разрядная книга была составлена в 1556 г. при Иване Грозном и охватывала все назначения за 80 лет с 1475 г. (начиная с княжения Ивана III). Книга велась в Разрядном приказе. В приказе Большого дворца параллельно велась книга «дворцовых разрядов», в которую заносились «повседневные записи» о назначениях и поручениях в придворных службах служилых людей. Разрядные книги были отменены при Петре I, который ввел единую систему чинов, закрепленную Табелем о рангах 1722 г.

«Табель о рангах всех чинов воинских, статских и придворных» - закон о порядке государственной службы в Российской империи (соотношение чинов по старшинству, последовательность чинопроизводства). Утверждена 24 января (4 февраля) 1722 императором Петром I, просуществовала с многочисленными изменениями вплоть до революции 1917 года.

Цитата: «Табель о рангах всех чинов, воинских, статских и придворных, которые в котором классе чины; и которые в одном классе» - Пётр I 24 января 1722 г.

В Табели о рангах устанавливались чины 14 классов, каждому из которых соответствовала определенная должность на военной, морской, гражданской или придворной службе.

В русском языке термин «чин» означает степень отличия, ранг, звание, разряд, категорию, класс. Декретом советской власти от 16 декабря 1917 г. все ранги, классные чины и звания были упразднены. В наши дни термин «ранг» сохранился в Военно-морском флоте России (капитан 1-го, 2-го, 3-го ранга), в иерархии дипломатов и служащих ряда других ведомств.

При обращении к лицам, имевшим те или иные чины «Табели о рангах», лица равные по чину или нижестоящие были обязаны употреблять следующие титулы (в зависимости от класса):

«ВАШЕ ВЫСОКОПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВО» - к лицам в чинах 1 и 2 классов;

«ВАШЕ ПРЕВОСХОДИТЕЛЬСТВО» - к лицам в чинах 3 и 4 классов;

«ВАШЕ ВЫСОКОРОДИЕ» - к лицам в чинах 5 класса;

«ВАШЕ ВЫСОКОБЛАГОРОДИЕ» - к лицам в чинах 6–8 классов;

«ВАШЕ БЛАГОРОДИЕ» - к лицам в чинах 9–14 классов.

Кроме того, в России существовали титулы, употреблявшиеся при обращении к членам Императорского дома Романовых и лицам дворянского происхождения:

«ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО» - к императору, императрице и вдовствующей императрице;

«ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЫСОЧЕСТВО» - к великим князьям (детям и внукам императора, а в 1797–1886 гг. и правнукам и праправнукам императора);

«ВАШЕ ВЫСОЧЕСТВО» - к князьям императорской крови;

«ВАША СВЕТЛОСТЬ» - к младшим детям правнуков императора и их мужским потомкам, а также к светлейшим князьям по пожалованию;

«ВАШЕ СИЯТЕЛЬСТВО» - к князьям, графам, герцогам и баронам;

«ВАШЕ БЛАГОРОДИЕ» - ко всем остальным дворянам.

При обращении к духовным лицам в России употреблялись следующие титулы:

«ВАШЕ ВЫСОКОПРЕОСВЯЩЕНСТВО» - к митрополитам и архиепископам;

«ВАШЕ ПРЕОСВЯЩЕНСТВО» - к епископам;

«ВАШЕ ВЫСОКОПРЕПОДОБИЕ» - к архимандритам и игуменам монастырей, протоиереям и иереям;

«ВАШЕ ПРЕПОДОБИЕ» - к протодиаконам и диаконам.

В случае назначения чиновника на должность, класс который был выше его чина, он пользовался общим титулом по должности (напр., губернский предводитель дворянства пользовался титулом III-IV классов — «ваше превосходительство», даже если по чину или по происхождению имел титул «ваше благородие»). При письменном офиц. обращении низших должностных лиц к высшим назывались оба титула, причем частный употреблялся и по должности, и по чину и следовал за общим титулом (напр., «его превосходительству товарищу министра финансов тайному советнику»). С сер. 19 в. частный титул по чину и фамилия стали опускаться. При аналогичном обращении к низшему должностному лицу сохранялся только частный титул по должности (фамилия не указывалась). Равные же должностные лица обращались друг к другу либо как к низшим, либо по имени и отчеству с указанием общего титула и фамилии на полях документа. Почетные звания (кроме звания члена Гос. совета) обычно также включались в состав титула, причем в этом случае частный титул по чину, как правило, опускался. Лица, не имевшие чина, пользовались общим титулом в соответствии с классами, к к-рым приравнивалось принадлежавшее им звание (напр., камер-юнкеры и мануфактур-советники получали право на общий титул «ваше высокоблагородие»). При устном обращении к высшим чинам употреблялся общий титул; к равным и низшим гражд. чинам обращались по имени и отчеству или фамилии; к воен. чинам — по чину с добавлением фамилии или без нее. Нижние чины к подпрапорщикам и унтер-офицерам должны были обращаться по чину с добавлением слова «господин» (напр., «господин фельдфебель»). Существовали также титулы по происхождению (по «достоинству»).

Особая система частных и общих титулов существовала для духовенства. Монашествующее (черное) духовенство разделялось на 5 рангов: митрополит и архиепископ титуловались — «ваше высокопреосвященство», епископ — «ваше преосвященство», архимандрит и игумен — «ваше высокопреподобие». Три высших ранга именовались также архиереями, и к ним могли обращаться с общим титулом «владыка». Белое духовенство имело 4 ранга: протоиерей и иерей (священник) титуловались — «ваше высокопреподобие», протодьякон и дьякон — «ваше преподобие».
Все лица, имевшие чины (воен., гражд., придворные), носили форменную одежду, согласно роду службы и классу чина. Чины I-IV классов имели у шинелей красную подкладку. Особые мундиры полагались лицам, обладавшим почетными званиями (статс-секретарь, камергер и т. п.). Чины императорской свиты носили погоны и эполеты с императорским вензелем и аксельбанты.

Присвоение чинов и почетных званий, так же как и назначение на должности, награждение орденами и пр., оформлялось приказами царя по воен., гражд. и придворному ведомствам и отмечалось в формулярных (послужных) списках. Последние были введены еще в 1771, но получили окончательную форму и стали вестись систематически с 1798 в качестве обязательного док-та для каждого из лиц, находившихся на гос. службе. Эти списки являются важным историческим источником при изучении служебной биографии этих лиц. С 1773 стали ежегодно публиковаться списки гражд. чинов (в т. ч. и придворных) I-VIII классов; после 1858 продолжалось издание списков чинов I-III и отдельно IV классов. Издавались и аналогичные списки генералов, полковников, подполковников и армейских капитанов, а также «Список лицам, состоявшим в морском ведомстве, и флота адмиралам, штаб- и обер-офицерам…».

После Февральской революции 1917 система титулования была упрощена. Чины, звания и титулы были упразднены декретом ВЦИК и СНК от 10 нояб. 1917 «Об уничтожении сословий и гражданских чинов».

В повседневной деловой обстановке (деловая, рабочая ситуация) также используются формулы речевого этикета. Например, при подведении итогов работы, при определении результатов распродажи товаров или участия в выставках, при организации различных мероприятий, встреч возникает необходимость кого-то поблагодарить или, наоборот, вынести порицание, сделать замечание. На любой работе, в любой организации у кого-то может появиться необходимость дать совет, высказать предложение, обратиться с просьбой, выразить согласие, разрешить, запретить, отказать кому-то.

Приведем речевые клише, которые используются в данных ситуациях.

Выражение благодарности:

Позвольте (разрешите) выразить (большую, огромную) благодарность Николаю Петровичу Быстрову за отлично (прекрасно) организованную выставку.

Фирма (дирекция, ректорат) выражает благодарность всем сотрудникам (преподавательскому составу) за…

Должен выразить начальнику отдела снабжения (свою) благодарность за…

Позвольте (разрешите) выразить большую (огромную) благодарность…

За оказание какой-либо услуги, за помощь, важное сообщение, подарок принято благодарить словами:

Я благодарен вам за то, что…

-(Большое, огромное) спасибо вам (тебе) за…

-(Я) очень (так) благодарен вам!

Эмоциональность, экспрессивность выражения благодарности усиливается, если сказать:

Нет слов, чтобы выразить вам (мою) благодарность!

Я до такой степени благодарен вам, что мне трудно найти слова!

Вы не можете себе представить, как я благодарен вам!

– Моя благодарность не имеет (не знает) границ!

Замечание, предупреждение:

Фирма (дирекция, правление, редакция) вынуждена сделать (серьезное) предупреждение (замечание)…

К (большому) сожалению (огорчению), должен (вынужден) сделать замечание (вынести порицание)…

Нередко люди, особенно наделенные властью, считают необходимым высказывать свои предложения, советы в категорической форме:

Все (вы) обязаны (должны)…

Вам непременно следует поступить так…

Советы, предложения, высказанные в такой форме, похожи на приказание или распоряжение и не всегда рождают желание следовать им, особенно если разговор происходит между сослуживцами одного ранга. Побуждение к действию советом, предложением может быть выражено в деликатной, вежливой или нейтральной форме:

Разрешите (позвольте) дать вам совет (посоветовать вам)…

Разрешите предложить вам…

-(Я) хочу (мне хотелось бы, мне хочется) посоветовать (предложить) вам…

Я посоветовал бы (предложил бы) вам…

Я советую (предлагаю) вам…

Обращение с просьбой должно быть деликатным, предельно вежливым, но без излишнего заискивания:

Сделайте одолжение, выполните (мою) просьбу…

Если вам не трудно (вас это не затруднит)…

Не сочтите за труд, пожалуйста, отнесите…

-(Не) могу ли я попросить вас…

– (Пожалуйста), (очень вас прошу) разрешите мне…

Просьба может быть выражена с некоторой категоричностью:

Настоятельно (убедительно, очень) прошу вас (тебя)…

Согласие, разрешение формулируется следующим образом:

-(Сейчас, незамедлительно) будет сделано (выполнено).

Пожалуйста (разрешаю, не возражаю).

Согласен отпустить вас.

Согласен, поступайте (делайте) так, как вы считаете.

При отказе используются выражения:

-(Я) не могу (не в силах, не в состоянии) помочь (разрешить, оказать содействие).

-(Я) не могу (не в силах, не в состоянии) выполнить вашу просьбу.

В настоящее время это (сделать) невозможно.

Поймите, сейчас не время просить (обращаться с такой просьбой).

Простите, но мы (я) не можем (могу) выполнить вашу просьбу.

– Я вынужден запретить (отказать, не разрешить).

Среди деловых людей любого ранга принято решать особенно важные для них вопросы в полуофициальной обстановке. Для этого устраиваются охота, рыбалка, выезд на природу, следует приглашение на дачу, в ресторан, сауну. В соответствии с обстановкой меняется и речевой этикет, он становится менее официальным, приобретает непринужденный эмоционально-экспрессивный характер. Но и в такой обстановке соблюдается субординация, не допускается фамильярный тон выражений, речевая «распущенность».

Немаловажным компонентом речевого этикета является комплимент. Тактично и вовремя сказанный, он поднимает настроение у адресата, настраивает его на положительное отношение к оппоненту. Комплимент говорится в начале разговора, при встрече, знакомстве или во время беседы, при расставании. Комплимент всегда приятен. Опасен только неискренний комплимент, комплимент ради комплимента, чрезмерно восторженный комплимент.

Комплимент относится к внешнему виду, свидетельствует об отличных профессиональных способностях адресата, его высокой нравственности, дает общую положительную оценку:

Вы хорошо (отлично, прекрасно, превосходно, великолепно, молодо) выглядите.

Вы не меняетесь (не изменились, не стареете).

Время вас щадит (не берет).

Вы (так, очень) обаятельны (умны, сообразительны, находчивы, рассудительны, практичны).

Вы хороший (отличный, прекрасный, превосходный) специалист (экономист, менеджер, предприниматель, компаньон).

Вы хорошо (отлично, прекрасно, превосходно) ведете (свое) хозяйство (дело, торговлю, строительство).

Вы умеете хорошо (прекрасно) руководить (управлять) людьми, организовывать их.

С вами приятно (хорошо, отлично) иметь дело (работать, сотрудничать).

Общение предполагает наличие еще одного слагаемого, еще одного компонента, который проявляет себя на всем протяжении общения, является его неотъемлемой частью, служит перекидным мостиком от одной реплики к другой. И в то же время норма употребления и сама форма слагаемого окончательно не установлены, вызывают разногласие, являются больным местом русского речевого этикета.

Об этом красноречиво говорится в письме, опубликованном в «Комсомольской правде» (24.01.91) за подписью Андрей. Поместили письмо под заглавием «Лишние люди». Приведем его без сокращений:

У нас, наверное, в одной-единственной стране мира нет обращения людей друг к другу. Мы не знаем, как обратиться к человеку! Мужчина, женщина, девушка, бабуся, товарищ, гражданин – тьфу! А может, лицо женского пола, лицо мужского пола! А легче – эй! Мы – никто! Ни для государства, ни друг для друга!

Автор письма в эмоциональной форме, достаточно остро, используя данные языка, ставит вопрос о положении человека в нашем государстве. Таким образом, синтаксическая единица – обращение – становится социально значимой категорией.

Чтобы разобраться в этом, необходимо осмыслить, в чем заключается особенность обращения в русском языке, какова его история.

Обращение испокон веков выполняло несколько функций. Главная из них – привлечь внимание собеседника. Это – вокативная функция.

Поскольку в качестве обращений используются как собственные имена (Анна Сергеевна, Игорь, Саша), так и названия людей по степени родства (отец, дядя, дедушка), по положению в обществе, по профессии, должности(президент, генерал, министр, директор, бухгалтер), по возрасту и полу (старик, мальчик, девочка), обращение помимо вокативной функции указывает на соответствующий признак.

Наконец, обращения могут быть экспрессивно и эмоционально окрашенными, содержать оценку: Любочка, Маринуся, Любка, болван, остолоп, недотепа, шалопай, умница, красавица. Особенность таких обращений заключается в том, что они характеризуют как адресата, так и самого адресанта, степень его воспитанности, отношение к собеседнику, эмоциональное состояние.

Приведенные слова-обращения используются в неофициальной ситуации, только некоторые из них, например, собственные имена (в их основной форме), названия профессий, должностей служат обращениями и в официальной речи.

Отличительной чертой официально принятых обращений на Руси было отражение социального расслоения общества, такой его характерной черты, как чинопочитание.

Не поэтому ли в русском языке корень чин оказался плодовитым, дав жизнь

Словам: чиновник, чиновничество, благочинный, благочиние, чинолюбие, чинопочитание, чиноначалъник, чиноначалъствовать, бесчинный, бесчинствовать, чиноразрушитель, чиногубитель, чинопочитатель, чинокрад, чинно, чинность, подчиниться, подчинение,

Словосочетаниям: не по чину, раздать по чинам, чин чином, большой чин, не разбирая чинов, не чинясь, чин по чину;

Пословицам: Чин чина почитай, а меньшой садись на край; Пуля чинов не разбирает; Дураку, что большому чину, везде простор; Целых два чина: дурак да дурачина; А тот бы и в чинах, да жаль, карманы пусты.

Показательны также формулы посвящений, обращений и подписи самого автора, культивировавшиеся в XVIII веке. Например, труд М.В. Ломоносова «Российская грамматика» (1755) начинается посвящением:

Пресветлейшему государю, великому князю Павлу Петровичу, герцогу голстейн-шлезвигскому, сторманскому и дитмарскому, графу олденбургскому и долмангорскому и прочая, милостивейшему государю…

Затем идет обращение:

Пресветлейший государь, великий князь, милостивейший государь!

И подпись:

вашего императорского величества всенижайший раб Михаила Ломоносов.

Социальное расслоение общества, неравенство, существовавшее в России несколько веков, нашло отражение в системе официальных обращений.

Во-первых, существовал документ «Табель о рангах», изданный в 1717–1721 гг., который затем переиздавался в несколько измененном виде. В нем перечислялись военные (армейские и флотские), гражданские и придворные чины. Каждая категория чинов подразделялась на 14 классов. Так, к 3-му классу относились генерал-поручик, генерал-лейтенант; вице-адмирал; тайный советник; гофмаршал, шталмейстер, егермейстер, гофмейстер, обер-церемонимейстер; к 6-му классу – полковник; капитан 1-го ранга; коллежский советник; камер-фурьер; к 12-му классу – корнет, хорунжий; мичман; губернский секретарь.

Помимо названных чинов, которые определяли систему обращений, существовали обращения ваше высокопревосходительство, ваше превосходительство, ваше сиятельство, ваше высочество, ваше величество, милостивейший (милостивый) государь, государь и др.

Во-вторых, монархический строй в России до XX века сохранял разделение людей на сословия. Для сословно организованного общества характерна была иерархия в правах и обязанностях, сословное неравенство и привилегии. Выделялись сословия: дворяне, духовенство, разночинцы, купцы, мещане, крестьяне. Отсюда обращения господин, госпожа по отношению к людям привилегированных социальных групп; сударь, сударыня – для среднего сословия или барин, барыня для тех и других, и отсутствие единого обращения к представителям низшего сословия. Вот что пишет по этому поводу Лев Успенский:

Мой отец был крупным чиновником и инженером. Взгляды его были весьма радикальными, да и по происхождению он был «из третьего сословия» – разночинец. Но, если бы ему даже пришла на ум фантазия обратиться на улице: «Эй, сударь, на Выборгскую!» или: «Господин извозчик, вы свободны?» он не возрадовался бы. Извозчик, скорее всего, принял бы его за подгулявшего типа, а то и просто рассердился бы: «Грешно, вам барин, ломаться над простым человеком! Ну какой я вам «господин»? Постыдились бы!» (Комс. пр. 18.11.77).

В языках других цивилизованных стран в отличие от русского существовали обращения, которые использовались как по отношению к человеку, занимающему высокое положение в обществе, так и к рядовому гражданину:мистер, миссис, мисс (Англия, США), сеньор, сеньора, сеньорита (Испания), синьор, синьора, синьорина (Италия), пан, пани (Польша, Чехия, Словакия).

«Во Франции, – пишет Л. Успенский, – и консьержка у входа в дом называет хозяйку-домовладелицу «мадам»; но и хозяйка, пусть без всякого почтения, обратится к своей служащей точно так же: «Бонжур, мадам Вижу!». Миллионер, случайно севший в такси, назовет шофера «мосье», и таксист скажет ему, открывая дверь: «Силь ву плэ, мосье!» – «Пожалуйста, сударь!» Там и это норма» (там же).

После Октябрьской революции особым декретом упраздняются все старые чины и звания. Провозглашается всеобщее равенство. Обращения господин – госпожа, барин – барыня, сударь – сударыня, милостивый государь (государыня) постепенно исчезают. Только дипломатический язык сохраняет формулы международной вежливости. Так, к главам монархических государств обращаются: Ваше величество, ваше превосходительство; иностранных дипломатов продолжают называть господин – госпожа.

Вместо всех существовавших в России обращений, начиная с 1917–1918 гг., получают распространение обращения гражданин и товарищ. История этих слов примечательна и поучительна.

Слово гражданин зафиксировано в памятниках XI века. Оно пришло в древнерусский язык из старославянского языка и служило фонетическим вариантом слова горожанин. И то и другое означало «житель города (града)». В этом значении гражданин встречается и в текстах, относящихся к XIX веку. Так у А.С. Пушкина есть строчки:

Не демон – даже не цыган,
А просто гражданин столичный.

В XVIII веке это слово приобретает значение «полноправный член общества, государства».

Самый занудный титул был конечно у императора.

Кого было принято называть «государь»?

Слово государь в России в старину употребляли безразлично, вместо господин, барин, помещик, вельможа. В XIX веке к царю обращались Всемилостивейший Государь, к великим князьям - Милостивейший Государь, ко всем частным лицам - милостивый государь (при обращении к высшему), милостивый государь мой (к равному), государь мой (к низшему). Слова сударь (также с ударением на второй слог), сударик (дружественное) употреблялись преимущественно в устной речи.

При одновременном обращении к мужчинам и женщинам часто говорят «Дамы и господа!». Это неудачная калька с английского языка (Ladies and Gentlemen). По-русски слово господа в равной степени соотносится с формами единственного числа господин и госпожа , а «госпожа» входит в число «господ».

После Октябрьской революции на смену «сударю», «сударыни», «господину», «госпоже» пришло слово«товарищ» . Оно снимало различия по полу (так обращались как к мужчине, так и к женщине) и по социальному статусу (так как к человеку с низким статусом нельзя было обратиться «сударь», «сударыня»). Слово товарищ при фамилии до революции указывало на членство в революционной политической партии, в том числе коммунистов.

Слова «гражданин»/«гражданка» предназначались для тех, в ком пока не видели «товарищей», и по сей день ассоциируются с репортажами из зала суда, а не с Французской революцией, которая ввела их в практику речи. Ну а после перестройки и некоторые «товарищи» стали «господами», и обращение осталось только в коммунистической среде.

источники

http://www.gramota.ru/

Емышева Е.М., Мосягина О.В. — История этикета. Придворный этикет в России в XVIIIв.

А я вам еще напомню и кто такие Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия -

Перебирала старые вещи и наткнулась на небольшую запись 5-ти летней давности.

Сидела и не знала: смеяться или плакать.

Понятия не имею, что меня побудило на эту почеркушку. Наверное то, что тогда я довольно глубоко погрузилась в «Серебряный век».

Короче, письмо-откровение какого-то молодого человека конца XIX века, страдающего хандрой, написанное им же самим.

Только не плюйтесь, пожалуйста. Знаю, получилось довольно дико…

Типаж молодого человека, писавшего письмо. Я представляю его себе примерно таким.

А вот и само письмо:

«Моё почтение сударь. Как часто Вы ведёте разговор со временем?

Можете не отвечать мне на этот вопрос.

Проблема в том, что моя голова готова взорваться неизвестно от чего, а способа выразить то, что меня терзает, я не в состоянии найти.

Можно было бы попробовать объяснить это подобием любви и ненависти одновременно. Но знайте, что эти чувства довольно сильны.

Моя же, скорее тоска, не идёт ни в какое сравнение с ними.

Может, я педант? Может, просто эгоист?..

Но я это я, и ничего с этим поделать не могу.

Многие сейчас чиркают на листах желтой бумаги так же, как и я, и переводят её, почем зря.

Весной зимняя наледь имеет привычку таять и превращаться в воду.

Не каждому ручью, впадающему в реку, суждено гонять корабли или дразнить ребятишек на каменистом пляже.

Мой скудный разум не в состоянии выразить всех страстей моего сердца изысканностью слов. Надо бы взять словарь. Но боюсь, и он не способен передать ту музыку слов, с той великолепной силой, с какой они начинают звучать, будучи собранными в повесть, рассказ или поэму.

О, песня слов! Какую звучность они способны нести.

О, поющее перо! Это симфония, как “Koralle” Людвига Ван Бетховена.

Я одинок. И вся горечь состоит в том, что для порхающих бабочек я слишком тяжел и нуден. А для ученых мужей слишком невежественен.

Ах, моя прелестная сестра! Моя душка. Нет создания боле милого и милосердного. Сколько сердобольности в ее сердце, сколько человеколюбия, бескорыстности и добра.

Мой тяжелый нрав выдержит не каждый.

Но она, о, мой ангел, не только не упрекает меня за это, но я знаю точно, любит, всем сердцем.

Не знаю, за что Господь наделил меня таким черствым сердцем.

Может все дело в моей изрядной чувствительности.

О, сколько раз я бредил, будучи ребенком. Сколько раз мой разум накалялся докрасна, и жар обрушивал меня в постель. Сколько раз я порывался встать, кричал и плакал, снедаемый жаром…

Но время прошло, и из милого бесенка я превратился в преотвратного черта, замкнутого в себе…

Забавно, но мою внешность находят довольно милой.

Дамы не спускают с меня глаз. Все щебечут о том, что у меня удивительные, лучистые глаза.

Я же, напротив, нахожу их стальными и холодными…

Что ж милый друг, наверное, я утомил Вас своим рассказом.

Но о ком мне еще говорить, как не о себе.

Проводить столько времени наедине с собой и не говорить о себе, по-моему, это вверх абсурда…"

На том позвольте откланяться)

Настроение: неловкое_молчание